Елена Юрьевна и Эдуард Антонович Томша

ЛЕВША

Межрегиональная общественная газета в защиту Культуры

#4/31 (июнь–июль 2001)

Слово и дело

   «Опыт многих поколений показал, что никто не может претендовать на роль по-настоящему, истинно образованного человека, если он не имеет базовых, основательных знаний в области искусства. Поэтому, если мы хотим, чтобы наша цивилизация продолжала свое динамическое развитие и достигала успехов в будущем, мы должны понять, что залог успеха – в развитии способностей наших детей, причем речь идет не о том, чтобы просто научить их выживать в нашем сложном мире, а о том, чтобы их жизнь наполнилась высшим смыслом, стала бы богатой в духовном отношении». Скорее всего, приведенная цитата ни у кого не вызовет протеста. Много говорится сейчас о необходимости приобщения детей и подростков к культуре, о развитии их способностей средствами искусства, о воспитании. И данное высказывание вполне могло прозвучать на любой педагогической конференции, посвященной вопросам воспитания и образования. Интересно, что на самом деле – это цитата из «Национальных стандартов преподавания художественных дисциплин США», документа, принятого Национальной Ассоциацией художественного образования США в 1994 году и узаконивающего на федеральном уровне  преподавание искусства в общеобразовательных школах.

   Документ очень интересный и заслуживающий внимания. Достаточно сказать, что это – результат более чем 10-летней интенсивной работы специалистов этой области. Все начиналось с попыток проведения образовательной реформы 1980-х годов, которые осуществлялись в некоторых штатах. Затем, в 1983 году выходит публикация «Нация на грани риска». Как отмечается в историческом экскурсе «Стандартов», «этот призыв ко всей нации откликнуться был чрезвычайно эффективным». Развернувшееся в последнее десятилетие ХХ века движение за реформирование школьного обучения рассматривало обращение к искусству как главный фактор обеспечения школьников высококлассным образованием. В 1992 году Департамент образования США учреждает грант за определение Стандартов преподавания искусства для детей в школах – для серьезного изучения опыта зарубежных стран, определения нормативов, оценки уровня познаний школьников американской нации в области искусства. Результатом этой работы явилось принятие в июне 1994 года «Национальных стандартов», где декларируется, что «преподавание искусства отныне вписано в Федеральный закон, который признает, что искусство – ключевой предмет, столь же важный, как английский язык, математика, история, гражданское право, география, иностранные языки».

   Согласно программе, теперь американские дети изучают искусства с детского сада (возраст 4 года) и до окончания средней школы. «Стандарты» предъявляют учащимся, заканчивающим обучение средней ступени, следующие требования:

«1. Добиться понимания на хорошем или среднем уровне четырех художественных дисциплин – танца, музыки, театра и изобразительного искусства. Данное "постижение" включает в себя знание и умение использовать базовый словарь основных форм данного вида искусства, знание техник, знание используемых материалов, а также понимания интеллектуальных методов художника и т.д.

2. В одном виде искусства следует приобрести навыки специального овладения им (т.е. в большей мере, чем предполагает общая программа обучения), и это "специальное овладение" включает в себя уже умение решать серьезные художественные проблемы (задача приобретения видения художника)».

   Следует обратить внимание, что целый раздел программы разъясняет, что речь идет об обычных, «рядовых» детях; наличие ярко выраженных способностей к тому или иному виду искусств вовсе не является здесь необходимым условием успешности. Неправильным признается подход, что изучение искусств целесообразно лишь для одаренных детей. Для объяснения приводится аналогия, что общий курс математики изучают все учащиеся, без учета склонностей к данной науке. Подчеркивается, что программа может помочь детям, лишенным способностей к обучению, ибо, как свидетельствуют многие учителя, именно искусство является лучшим, а зачастую и единственным, способом раскрытия  «незаметных» учеников.

Целесообразность принципа «Художественное образование – всем и для всех» объясняется следующим: «в условиях технологического окружения, в мире информатики сама способность воспринимать, понимать, интерпретировать и оценивать есть жизненная необходимость. Искусство "подготавливает почву" для понимания символов современного мира». Также неоднократно подчеркивается значение развития творческого потенциала каждого человека: «изучая искусство, студенты стимулируют свою природную склонность к творчеству и учатся развивать ее, чтобы идти навстречу требованиям сложной современной эпохи, требующей конкурентоспособности». Или еще: "Стандарты" помогут нашей нации выдерживать конкуренцию в мире, в котором способность постоянно продуцировать творческие решения стала ключом к успеху». Возможно, для русского менталитета покажется забавной идея изучения искусства во имя повышения конкурентоспособности, но, скорее всего, это – серьезный аргумент для практичного американского ума, так как в программе специально оговаривается подробно польза художественного образования.

Однако в разделе «Важность искусства для жизни и учебы» мы находим и философский подход к проблеме развития через искусство, где оно рассматривается как путь познания, способ самораскрытия и самовыражения, возможность выработки качеств, таких как настойчивость, самодисциплина, ответственность; и как фактор, влияющий на взаимоотношения людей и культур.

Необычным показалось, что, будучи частью федеральной программы образования, «Стандарты» не содержат необходимого списка произведений или авторов, «это довольно широкие рекомендации для корректировки целей и задач преподавания искусства в местных школах, для гибкости в школьных программах, где опора делается на местные ресурсы. Стандарты не нацелены на утверждение какой-либо философии образования, или специфических методов или приемов, или эстетических точек зрения, последнее остается за классными учителями школ». Таким образом, непосредственным исполнителям программы – педагогам и администраторам школ предоставляется огромное поле творчества. Данный подход обладает своими преимуществами: легко представить, что интересы и возможности в сфере искусства в небольшом селении или крупном мегаполисе будут весьма различны, и право преподавателя на выбор методик и содержание позволяет гибко реагировать на местные особенности и, следовательно, делает программу более жизненной.

Оговаривается, что «Стандарты» – это не жесткая инструкция, задающая рамки, что именно и как делать, а гибкая программа, призванная способствовать активным действиям по введению искусства в школьную жизнь и предусматривающая многовариантность и возможность внесения изменений. Подчеркивается, что такая программа и решение вопроса на федеральном уровне были необходимы для того, чтобы в школах уделяли более серьезное внимание предметам искусства. Преподавание художественных дисциплин было и до этого, но оно носило необязательный характер, а значит, не рассматривалось всерьез ни учителями, ни родителями, ни детьми. Признание их значения в принятом документе и введение системы оценок показывают серьезность отношения правительства к этим вопросам. Кстати, программу сопровождает весьма солидное финансирование для привлечения специалистов на работу в школах, для их обучения, сертификации и других нужд. Кроме того, каждый штат имеет возможность самостоятельно определять свою политику по отношению к этой программе, и выделять дополнительное финансирование на эти цели.

Несколько слов о том, как виделась авторам проекта его реализация. Серьезные изменения в школьной программе не нужны, в младшей и средней школе преподавание искусств будет занимать около 15% общего учебного времени. Предусматривается тесное сотрудничество с музеями и галереями, а также участие школьников в местных театральных постановках и концертах – как хорошая практика. Освоение дисциплин проверяется после 4, 8 и 12 классов, но строгая система оценок отсутствует. Для вынесения решения привлекаются специалисты данного вида искусства, оценка выносится в качестве экспертного заключения.

Заканчивая это «деловое знакомство» читателей со «Стандартами», позволим себе несколько личных комментариев. Во-первых, хочется от души порадоваться за американских коллег, сумевших подойти в масштабах страны к пониманию значения культуры для воспитания подрастающего поколения, облечь прекрасные мысли о развитии детей через искусство в некоторые, пусть пока туманные, формы и ввести это начинание в жизнь. Начавшийся процесс гуманизации образования, обращение, пусть пока лишь декларируемое, к общечеловеческим ценностям на смену прагматическим – это действительно значимый шаг в жизни общества.

Во-вторых, пожелать им успеха на том огромном поле творчества, что развернуто перед педагогами, а детям – радости в освоении сокровищ искусства.

А затем, уже менее радостно, обернуться на свою страну. Поиски концепций образования продолжаются. Отдельные гимназии и школы пытаются найти пути, но в целом система образования сдает свои позиции. Закрываются педагогические училища, сворачивается деятельность музыкальных и художественных школ, сокращается количество кружков – театральных, танцевальных, художественных. Преподавание изобразительного искусства в школах ведется иногда, благодаря педагогам-подвижникам, даже с прекрасными результатами; музыка – в более грустном состоянии (почему-то зачастую с ней сложнее), хореографию как предмет имеют далеко не все школы, о театральном искусстве и речи не ведется. Но даже предметы, включенные в школьную программу (изо, музыка), рассматриваются как «второстепенные», неважные, дополнительные. Серьезно к ним относятся лишь в специализированных школах, но в том случае, если там растят будущих профессионалов – опять прагматический подход. Но ведь душа русская по природе своей чувствительна к красоте, тяга к прекрасному составляет суть ее. Всегда богата была Россия духовностью, сильна людьми творческими, самоотверженными служителями культуры. Горько становится, когда видишь, как теряются лучшие национальные черты в суете нахлынувших экономических будней, легко отметаются ценности, выстраданные в поколениях, во имя блестящих и гремящих «пустышек» псевдокультуры, которыми щедро спонсирует нас запад. Имея колоссальный культурный потенциал, наша страна легкомысленно отбрасывает его как ненужный и бесстрашно бросается подражать далеко не лучшим чертам западной цивилизации. Так возникают в образовании увлечение чрезмерной интеллектуализацией детей, или ранним половым воспитанием, или еще каким-либо «нововведением», печальные плоды которого уже пожинают западные общества, но к которому «обязательно» нужно приобщиться и нам, не разобравшись как следует. Зачем следовать путем повторения чужих ошибок, да еще не учитывая национальные различия, когда в вопросах образования и культуры преимущество системы было очевидно? И неужели устроены мы так, что лишь потеряв, можем оценить то, что имели?

Проходят конференции. На них звучат слова о необходимости духовного развития, о ценностях культуры. В это время с экранов телевизоров, со страниц журналов и газет, через радиостанции ведется настоящая война – война против культуры. Протестующие голоса почти не слышны через вопли боевиков, оглушительный грохот «музыки», глупые реплики ток-шоу… И наши дети говорят «вау!» и «йес!», принимая за реальность ту жуткую иллюзию, что демонстрируют им продажные СМИ. Слова расходятся с делом… Может, у американцев поучиться?