Не будем спорить, кто лучше…

                                               Будем учиться друг у друга и вместе вытаскивать мир из беды.

У каждого человека есть  свой внутренний голос:  тихий, за гранью буквальности – голос, который можно расслышать только в тишине, оставшись наедине с собой и с тем, что мы называем совестью, своим высшим «Я».  Речь пойдёт о восприятии, отношении и отношениях.

Уверена: все внешние события – следствия.  Уровень причин – внутренний. Никому не возбраняется иметь свою точку зрения. Иногда  её необходимо выразить публично.  Суть важно, каким образом это делается. Суть – в отношении. Нечто, о чём хочу сказать, по большому счёту, из сферы трудно выразимого словами  – потому иногда буду прибегать к метафорам, своего рода современным притчам, к поэзии. Сказанное мною обращено, прежде всего,  к сердцу читающего. – Рассудок изворотлив, земная логика ограниченна. Говорить буду  только о том, что оправдано духом: о том, что мною пережито, выстрадано, следуя внутренней логике. Простите за некоторые издержки во внешней.

Несколько десятилетий назад  мне довелось соприкоснуться с жизнью церкви изнутри. Точнее: с жизнью людей, работающих  в церкви. Испытала страшную боль:

Чем дольше – тем дальше. Мой горестный дух

в надежде всплеснувшись, едва не потух,

едва удержался от стона: всё то же…

…но люди – есть люди. А Боже – есть Боже.

В Боге тогда не разочаровалась. Служителей церкви тоже не обременила осуждением.– Духовная брань, которую они испытывают,  более остра, чем в миру, не все и не всегда её выдерживают.  То же можно сказать о театре.  Жизнь показывает:  музеи – не исключение.  Тем, кто находится во внутреннем  пространстве МЦР, много труднее.  Многое видится не так, как с парадного входа. Есть и опасности  пребывания в такой среде: сильный источник света может ослепить. Возможно и привыкание, подобное тому, которое наблюдается у многих людей,  живущих среди прекрасной природы – они её перестают замечать, а некоторые, увы – чувствовать. Это не обвинение в чей-то адрес. Это напоминание о некоторых законах восприятия. Каждому необходимо осмотреть свой внутренний мир, самому ответить: что с ним происходит на самом деле.

Ряд увольнений сотрудников  МЦР – людей, с которыми, так или иначе, соприкоснулась в жизни – Валуйская, Тютюгина, Клюев,  Чернозёмова, Гиндилис, – вызвал в своё время недоумение. Уволили людей, так нужных Музею…   Мы все далеки от совершенств, но в том, что это люди честные, душевно тонкие, преданные Учению Живой Этики – не было и тени сомнения. Было ощущение нелепости. Интуиция подсказывала: чем нелепее происходящее, тем большая вероятность того, что здесь задействованы силы иных планов.  Вставали другие вопросы: зачем, для чего это было допущено?  Тот самый тихий внутренний голос говорил мне, что это испытание, для всех его действующих лиц: и того, кто увольнял, и тех, кого уволили, и не менее – для тех, кто остался. Приказы капитана корабля, как известно,  не обсуждаются. – Каждый из перечисленных выше людей   ушёл из Музея достойно.  Никто не роптал и не ропщет. –  Никто не обременил капитана.  Все несут бремя своей ответственности там, где проходит их жизненный путь. А в Музее и с Музеем происходило и  происходит то, что происходит…

То, о чём Л.М. Гиндилис, А.В. Иванов, <…> говорят после перехода Л.В.Шапашниковой в иной мир   – следствие ясного понимания: жизнь продолжается, необходимо выстраивать сотрудничество в тех условиях, которые имеют место быть. Подозревать их в чём-либо ином – нелепо, не делает чести подозревающим. Думается, что есть более достойный способ доказывать свою преданность кому бы то ни было и чему бы то ни было…[1]

…в нашем городе есть парк Победы. В нём много памятников. Вечный огонь. Два танка и множество пушек. – Напоминание о войне, дань Памяти.  А ещё в этом парке есть массив прекрасных лиственниц.  Под их сенью взрастала сама, выросли  наши дети, мы приводили  сюда внуков, когда они приезжали погостить. Долго не была в парке. Когда пришла – ахнула:  ряд лиственниц был вырублен,  на их месте –  земля, закатанная в асфальт, а на ней –  дополнительно  наставлены танки, военная техника. Зачем?!  Было очень больно.  Было важно  узнать, как  отнеслись другие  к таким методам хранения памяти.  Спросила у двух молодых женщин,  будущих матерей. Они ответили, ни минуты не задумываясь: «Никак»! Тихо продолжила: «Лиственницы были здоровые, живые»! В ответ: «Ну и что? Память о войне нужно хранить»! Попыталась  донести главное: «Деревья были живые…». Услышала раздражённое: «Ну и насадите каких-нибудь берёз»! Дальнейший разговор на данной волне был бесполезен…

…меня потряс безвременный уход редактора газеты «Левша» Ольги Валуйской. Она – как одна из тех лиственниц…  Не думаю, что наши Учителя радуются, когда одни хранители таким образом поступают  с другими хранителями Наследия, Учения. Особенно трудно воспринимать моей душе  тех, кто  меняет своё отношение к людям в зависимости от того, каким образом  к ним относится руководитель, или большинство. Тех, кто скор  и груб в своих суждениях. Вспоминается история Иова и его друзей. – О ней нам напоминают мудрецы-современники  Миркина З.А. и Померанц Г.С. Как некоторые горячие головы пытаются в своих статьях убедить общественность  в «виноватости» Гиндилиса, например…  Чудовищно звучат обвинения  в предательстве тех людей, которые говорят о существующих проблемах.  Безобразна насмешливость, которую корреспонденты отпускают по поводу старейшин, мудрейших…

Между тем,  в любой структуре – общественной ли, государственной ли –  есть люди,  не потерявшие совесть. Уверена и в том, что не обязательно состоять в какой-либо рериховской организации, чтобы  следовать Учению, защищать Наследие Рерихов, иметь право войти в Совет. Все лучшие силы необходимо ныне консолидировать. И найти такое соотношение сил, при котором МЦР останется общественным  Музеем по своей сути – своей деятельности: по содержанию. Взаимодействие общественности и государства в моём восприятии подобно взаимодействию духа и души, которые тесно  взаимосвязаны, взаимообусловлены.  Процесс  одухотворения медленный.  Пройдёт много времени, прежде чем на Земле будет выстроена должная иерархия ценностей, благодаря которой откристаллизуется Община истинно свободных людей – тех, которые соответствуют  образу и подобию Божьему.

Вспоминается: никогда идущие впереди не были большинством.  История знает немало примеров, когда  большинством голосов принимались далеко  не  лучшие решения, а  говорить об этом осмеливались единицы.  Людей, способных мыслить стратегически, предвидеть, к чему приведут в итоге, те или иные действия – всегда меньшинство. Наше счастье, если  Совет будет создан: Совет людей широко-глубоко-высоко компетентных, бесстрашных и одновременно осторожных, равновесных, способных принимать  оптимальные, не всегда прямолинейные, но приводящие к победе решения.

Горько от реплик одних учёных в адрес других.  Особенно, когда знаешь: и те и другие – люди замечательные. Им бы выслушать друг друга внимательно, имея «глаз добрый»,  взвесить все «за» и «против», избрать единую  стратегию и тактику, позволяющую принимать оптимальные решения. Как необходимо бережное отношение друг к другу. Как важно научиться побеждать любя, никого не «вырубать», бросая на баррикады или навешивая ярлыки предателей.

Общеизвестно: в идущем к Свету начинают проявляться как  достоинства, так и далеко не лучшие качества.  Последние таятся  в закоулках любой человеческой души.  Их  нужно вовремя заметить, избыть, трансформировать.  Для этого необходима суровая честность по отношению к самому себе, добрая воля. В противном случае  человеку и начинает  казаться,  что ближний его сделал для сохранения Наследия и  проведения Учения в повседневную жизнь гораздо  менее, чем он...появляется нетерпимость,  начинается расклеивание  ярлыков.  Время покажет, что и как. Есть  результаты, которые видны сразу. Есть нечто, что будет видно только через годы. Каждый делает по мере его сил, ему доверенное.  Ни к чему бросать друг в друга каменья. – Не этого ли тьма добивается?

Что касается «высокомерия»:  очень часто люди склонны называть высокомерием  вынужденную защитную броню тонких и нежных душ.  – Увы, желающих забросать камнями предостаточно.

Недавно в наш город привезли икону Курской Божьей Матери. Неисчислимы грани Материнской Любви…  Курская – примиряющая. Будучи в Храме, обратила внимание,  как одна женщина, причастившись привезённой иконе, стояла, прислонившись лбом к местной, храмовой:  молча… тихо… торжественно-просто…  один на один с Матерью…Ощутила: вот также и я стояла…Где и когда – ? Позже вспомнила: однажды была в Москве в дни Конференции МЦР, но у меня не было приглашения. Не только на доклад Людмилы Васильевны, но даже на территорию МЦР нас, несколько десятков человек, не пропустили. Тогда и стояла вот так, прислонившись к ограде лбом…  Мысленно была с теми, кто собрался там…  Было молитвенно на душе: была счастлива, что Музей, люди, собравшиеся в нём – есть! Кто-то рядом возмущался…  Кто-то в сердцах «хлопнул дверью» и ушёл…  А кто-то, подобно мне, смиренно стоял и вслушивался, всматривался  в то, что в нём случалось в это время стояния…  Как сейчас осознаю: происходило собирание себя…  осознание себя духом…

… ныне, в Храме, молилась, как умела: за тех, в кого сейчас «бросают  камни». –

И за тех, кто в них бросает. –  За всех, не знающих мольбы. Молилась о примирении людей, которое позволит  в полной мере осознать:  мы, люди, все находимся по одну сторону барьера,  а по другую – тьма, хаос, террор. И что всё – в нас самих.  Молилась о том, чтобы мудрые, компетентные,  обременённые властью и знанием, смогли вновь сесть за стол переговоров и принять оптимальное решение, которое позволит начать выстраивать сотрудничество  со всеми созидающими силами во Имя и на Всеобщее Благо, по совести, следуя её  тихому голосу.

           И ещё одна очень важная мысль, которую  должна озвучить: о воле Святослава Николаевича Рериха относительно статуса  Музея. Эта воля была озвучена Святославом Николаевичем во время его пребывания в физическом теле.  Учение говорит нам:  с переходом в Мир Иной,  общение не прекращается.  Столь уж абсурдна мысль о том, что  Святослав Николаевич внёс  коррективы  и сообщает об этом через тех, кто  способен в силу уровня своей духовности  воспринимать мысли Учителя?  Прислушаемся к голосам наиболее мудрых современников,  к голосу своей совести. Оргкомитет  Круглого стола в своём Обращении предлагает объединить усилия всех позитивных сил, зовёт к сотрудничеству во Имя. Обособленность – тупиковый путь.   

  Закончу  стихотворением  поэта, чья поэзия есть одна из высочайших нравственных вершин  нашего как никогда сложного переходного времени –  стихотворением  З.А.Миркиной:

С какой любовью мир творится!

Тварь божья… Как ни назови –

цветок, деревья, зверь и птица –

мы все родимся из любви.

 

Как точно к цвету цвет подобран,

так, как моя душа к твоей…

как терпеливо, как подробно

сплетается узор ветвей!..

 

…И кто сумеет хоть однажды

постичь всю эту красоту,

тот чувствует, что вздох наш каждый

и каждый волос на счету.

 

И появляется свобода,

с которой всякий труд — не труд,

с которой шествуют по водам

и на распятие идут.

 

И в пустоте уже не пусто,

и воскресенье во плоти

приходит, как шестое чувство,

как продолженье тех пяти…

 

И если есть еще тревога,

она о том, как бы во сне

и в мыслях не обидеть Бога,

предавшегося в руки мне.

С надеждой на торжество  сердечного разума,  мудрого сердца и доброй воли, в коих никому не отказываю.

                                                                                  Н.Берек-Иванова